Эмоциональная привязанность как фактор зависимого и контрзависимого поведения. Техника избавления от эмоциональной привязанности Аффективная привязанность

Теория привязанности Боулби (Bowlby, 1975) описывает развитие и дифференциацию эмоций в их социальной функции; с другой стороны, она объясняет, как нужно рассматривать аффективную привязанность между взрослыми, исходя из развитого в детстве эмоционального репертуара. Это развитие обычно подразделяют на три следующие друг за другом фазы, во время которых происходит обучение привязанности, поисковому поведению и репродуктивному поведению .Для последнего решающими являются такие эмоции, как влечение, страсть, а также забота и толерантность, как это представлено в табл. 41.2.1.

Основной тезис этой концепции заключается в том, что близкие отношения в этой третьей взрослой фазе возникают ненарушенно и способны развиваться только в том случае, если в первой фазе была установлена доверительная привязанность, а во второй фазе было развито поисковое поведение. Если же этого не произошло, то индивид не уверен в своем поведении привязанности, причем Боулби различает в зависимости от вида нарушения развития тревожную привязанность, навязчивое стремление к независимости, чрезмерную заботливость и эмоциональную изолированность . Такие паттерны поведения вырабатываются в особенности у дополняющих друг друга партнеров. Это приводит к концепции негласного соглашения (коллюзии )Вилли (Willi, 1975). Она утверждает, что партнеры выбирают друг друга на основе подходящих друг другу эмоциональных профилей, которые позитивно воздействуют прежде всего на взаимообмен (см. выше раздел о диагностике) - каждый из партнеров что-то дает другому и что-то от него берет, но которые, однако, могут в перспективе сделать отношения конфликтными. В благоприятном случае возникает некоторый вид дополнительности потребностей, а в случае конфликта ожидания одного или обоих партнеров могут быть чрезмерными.

В качестве примера рассмотрим супружескую систему, в которой один из партнеров обладает депрессивным складом личности (Feldmann, 1976). Например, его партнер может выступать в роли оказывающего помощь, которая будет только подкреплять у него чувство беспомощности. Партнер с депрессией будет пытаться обесценить эту помощь за счет пассивно-агрессивного поведения, которое, естественно, вызовет критику оказывающего помощь партнера, что негативно повлияет на неустойчивое чувство самоценности партнера с депрессией и вызовет новые просьбы о помощи с его стороны. Похожий случай с женщиной, страдающей агорафобией, описывает Хафнер (Häfner, 1977). Рядом с ней был муж, кажущийся незаменимым в своей роли защитника, за которым она чувствовала себя как «за каменной стеной». Однако таким своим поведением он только поддерживал тревожность жены и не давал ей проявить инициативу, в то время как она ограничивалась тем, что оказывала влияние, пользуясь своей симптоматикой. В обоих этих примерах отношений обращает на себя внимание наличие замкнутой причинно-следственной связи между способами поведения обоих партнеров.

Часто проводились эмпирические исследования выбора партнера по принципу дополнения и чаще всего с отрицательным результатом. Простая дополнительность, такая как доминантность/субмиссивность, вряд ли существует. Правда, возникает вопрос, не идет ли при этом речь о структурах потребностей, доступных для их выявления с помощью опросников вследствие их бессознательности, и не является ли такая дополнительность в определенных фазах жизни более эффективной, чем в других. Так, Керкхоф и Дэвис постулировали (Kerkhoff & Davis, 1962), что в начале отношений играют роль, скорее, одинаковые интересы и одинаковое социальное происхождение и что дополняющие друг друга потребности становятся значимыми позднее. Однако если принять в расчет все возрастные периоды, то обнаруживаются только слабые взаимосвязи. Множество типологий отношений из клинической казуистики, имеющих взаимодополняющий характер, было проанализировано Рейтером (Reiter, 1983). Однако мы здесь не можем на них останавливаться.

При гармоничном выстраивании взаимоотношений возникает нормальная привязанность ребенка к матери. Но так происходит не всегда. Случается и так, что у ребенка возникает неэффективная болезненная привязанность, часто проявляющаяся в виде аффективной привязанности. Он не может обходиться без нее ни минуты, встречаются случаи, когда ребенок гоняется за мамой. Что делать и как это можно исправить, будем разбираться.

Прекрасно, когда процесс взросления и взаимодействия с миром у малыша протекает гармонично и безболезненно. Когда мама – гарант безопасности, принятия и поддержки для своего чада на причудливом и удивительном жизненном пути. Ведь именно мама чаще всего становится тем самым значимым взрослым человеком в жизни ребенка, к которому у него формируется привязанность. И так важно, чтобы процесс ее формирования и она сама были надежными и гармоничными.

Осторожно, небезопасная привязанность!

Увы, так бывает не всегда. Случается, что все поведение матери превращается в «причинение счастья». Исходя из лучших соображений, совершаются большие ошибки, влияющие не только на качество привязанности, но и на дальнейшую жизнь ребенка. В результате у ребенка формируется ненадежная и небезопасная привязанность, которая может быть нескольких видов:

Индифферентная привязанность (избегающий тип)

Как следует из названия, это равнодушное поведение ребенка, направленное на избегание любого общения. Такие дети не проявляют интереса к людям: ни к детям, ни к взрослым. Они не испытывают особых эмоций при уходе матери, как впрочем, и при ее возвращении.

Родительский вклад: зачастую, родители ребенка с таким типом привязанности делают акцент исключительно на своих интересах и потребностях, не учитывая реальные желания и потребности ребенка. Можно выделить два ведущих типа поведения, характерных для мам в таких отношениях:

• «Эгоистический», при котором ребенок скорее помеха для привычной жизни, чем желанный объект любви и заботы. Такие мамы стараются максимально сократить контакт с крохой и отвергают его потребности. Они предпочитают предметно успокаивать свое чадо (чаще всего игрушками), не вступая с ним в эмоциональный контакт (объятия, общение, поглаживания).
• «Альтруистический», характеризующийся чрезмерным присутствием мамы. Ее гиперопека не имеет ничего общего с теплом и заботой о малыше. Она делает лишь то, что считает нужным и полезным для ребенка, нисколько не считаясь с его нуждами и потребностями. Часто мамочки такого типа поведения относятся к сторонницам раннего развития и буквально «терроризируют» ребенка занятиями и упражнениями каждую свободную минутку.

И в том, и в другом случае поведение матери провоцирует развитие у малыша отчужденности, стремления избегать эмоциональной близости и общения. Такие дети имеют заниженную самооценку и очень трудно устанавливают контакт с другими детьми, они скрытны и замкнуты, часто конфликтны и отстранены от мира.

Ненадежная привязанность дезорганизованного типа выражается в боязливом поведении ребенка. И боязливость эта направлена на саму мать. Ребенок старается предугадать реакцию мамы на его поведение, чтобы не вызвать ее гнев. Часто такие дети при появлении матери стараются убежать и спрятаться, либо замирают на месте.

Родительский вклад: для матерей таких детишек характерно пренебрегающее либо жестокое поведение, вплоть до применения физической силы (домашнее насилие) или агрессивного психологического давления. Может показаться, что ребенок постоянно раздражает и злит ее.

В такой обстановке «во главе угла» для крохи становится выживание и сила, которая для этого необходима. Часто такой ребенок суров и нелюдим, и склонен прибегать к тактикам избегания либо замирания. Он испытывает трудности в установлении контакта и эмоциональной связи с другими людьми.

Аффективная привязанность (тревожно-сопротивляющийся тип) подробно описывается ниже.

Аффективная привязанность ребенка, что это?

В различных информационных источниках для родителей можно встретить два взгляда на феномен аффективной привязанности.

С одной точки зрения, аффективная привязанность определяется как чрезмерная, очень сильная привязанность ребенка к матери (реже к другому значимому для крохи взрослому). Ребенок не хочет расставаться с мамой буквально ни на минуту.

Другая точка зрения гласит, что аффективная привязанность - это один из видов «искаженной привязанности». Она выражается в том, что с одной стороны ребенок очень привязан к маме и очень тяжело переживает ее исчезновение из поля зрения, с криком и плачем. С другой стороны, когда мама вновь появляется, он испытывает радость и злость одновременно. Кроха стремится к ней, цепляется и «липнет» и в ту же минуту отталкивает ее и начинает кричать, плакать. Такое поведение малыша зачастую провоцируется самими родителями.

Родительский вклад: мамочки, ведущие себя неоднозначно по отношению к своему чаду, ласкающие и ругающие его не по заслугам, а по настроению, не понимают, что сами формируют у ребенка аффективную привязанность, что такое поведение негативно сказывается на формировании базовых моделей реагирования малыша на самого себя и окружающий мир.

Непоследовательное поведение мамы заставляет ребенка тревожиться. Он не понимает, каким должно быть «правильное» и «неправильное» поведение, потому что в разное время его могут похвалить и поругать за один и тот же поступок. В результате, самый важный человек не вызывает у него чувства принятия, безопасности и безусловной любви, а создает условия для болезненной привязанности к нему, вызывая противоречивые чувства.

Примерами такого поведения матери могут быть следующие ситуации: мама может нежно обнимать ребенка и при этом выговаривать ему за неправильное поведение или радоваться и через секунду демонстрировать абсолютную холодность, она может ласково успокаивать плачущего ребенка, но при отсутствии результата начинает ругаться и кричать на него. Случается, что поведение мамы на людях и наедине с малышом разнится. В присутствии посторонних людей мать ведет себя ласково и приветливо, обнимает и «сюсюкает» кроху, а наедине с ним проявляет холодность и отстраненность. При таком обращении малыш усваивает двойственный паттерн поведения, и сильная привязанность ребенка к матери становится показателем его неуверенности в ее к нему отношении. Например, кроха может истерически проситься на руки к маме, но попав туда, тут же требует, чтобы его отпустили.

При таком подходе к воспитанию привязанность ребенка к матери становится формой манипуляции. Он усваивает, что желаемое можно получить, устроив истерику, и начинает вполне успешно воплощать такой подход в жизнь.

А что потом?

Искаженность и неустойчивость привязанности - еще не предел. Отсутствие внимания и адекватного реагирования на потребности малыша, непоследовательность эмоциональной реакции на его просьбы и стремления могут привести и к более серьезным последствиям. Ненадежная привязанность способна привести к ее расстройству.

На сегодняшний день специалисты выделяют 2 типа таких расстройств:

• Расторможенное, при котором у ребенка утрачивается граница и он буквально «липнет» к любому взрослому без разбора.
• Реактивное, когда мать становится практически центром мира для ребенка. Такие детки отказываются от контакта другими детьми и взрослыми, проявляют крайнюю настороженность в присутствии незнакомых им людей, не утрачивая ее даже после утешения со стороны матери.

Чаще всего расстройства привязанности ребенка к матери сопровождаются и дополнительными психологическими проблемами: ПТСР, острая стрессовая ситуация или эмоциональное потрясение.

Важно понимать, что младенчеством и детством жизнь не ограничивается, и усвоенные модели отношений и поведения малыш пронесет через всю дальнейшую жизнь. Как каждый из типов привязанностей ребенка к матери скажется на его будущем, хорошо иллюстрирует приведенная ниже таблица:

Таким образом, формирование надежной привязанности ребенка к матери еще во младенчестве имеет ключевое значение для его дальнейшей жизни во всех ее аспектах.

Как сделать привязанность надежной?

Ключевую роль в формировании «правильной» привязанности играют три момента:

• Стабильность – это многократное повторение определенного поведения мамы по отношению к малышу. Правильной реакцией на плач крохи является желание его успокоить и приласкать, на его попытки контакта – ответная положительная реакция, улыбка и ласковое обращение. Таким образом, малютка усвоит, что мама – тот самый человек, который поможет и утешит, приласкает и поддержит. Вот такая нехитрая схема способна сформировать прочную основу для формирования надежной привязанности малыша к маме.

На заметку : Cлучается, что стабильно контактирующим с ребенком взрослым оказывается не мама, а, к примеру, няня. В этом случае не стоит ее заменять раньше, чем малышу исполнится хотя бы годик. Это касается и других значимых взрослых: если человек занимается и чаще остальных контактирует с ребенком, не нужно перепоручать уход за ним другому. По возможности, необходимо постараться сохранить стабильность контакта.

• Контактность. Для установления крепких и здоровых взаимоотношений с ребенком важно контактировать с ним как на эмоциональном, так и на физическом уровнях. Открытая и понятная малышу эмоциональная реакция мамы, сопровождаемая нежными прикосновениями – залог формирования прочных и надежных взаимоотношений. Речь идет не о потакании капризам, а об адекватном реагировании на потребности крохи. Ему необходимы тепло материнских рук, объятия и ласка, подбадривания и потискивания, улыбки и нежные слова. Все это – основа счастливого детства и гармоничного развития малыша.
• Чуткость выражается в реагировании мамочки на любой сигнал со стороны малыша. В поддержке его инициатив и стремлений. Каждая мама интуитивно, внутренне понимает свое чадо, знает, чего хочет ее малыш и как поступить в той или иной ситуации. Здесь важно помнить, что в вопросах взаимопонимания и отреагирования опираться следует на свое внутреннее ощущение, а не взывать к разуму. Доверие и вера в себя – единственное, что нужно мамочке в контакте с малышом. Это не относится, конечно же, к вопросам ухода и здоровья. В этих моментах мнение и знания специалистов неоспоримы.

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 96-03-04496.

Изучение привязанности ребенка к матери - одно из ведущих направлений зарубежной экспериментальной психологии на протяжении последних десятилетий. В русле этологического подхода связь мать — дитя трактовалась как форма запечатления, были получены доказательства того, что взаимодействие матери и новорожденного в первые часы после рождения оказывают влияние на последующее общение . В частности, было показано, что эмоциональные связи ребенка с матерью усиливаются благодаря наличию взаимодействия в первые часы жизни ребенка, а разлука матери и ребенка в этот период может привести к негативным эффектам. Однако другие исследования не подтвердили установления специфических эмоциональных связей между матерью и новорожденным сразу после рождения. Х.Р.Шеффер обратил внимание на то, что новорожденный имеет определенные биологические механизмы, лежащие в основе потребности устанавливать эмоциональную связь с кем-либо. Большой вклад в решение этой проблемы внес английский психиатр Дж.Боулби своей теорией привязанностей, согласно которой привязанности к матери, отцу или кому-нибудь другому не являются врожденными или результатом раннего научения (запечатлением). По его мнению, врожденными являются некоторые формы поведения младенца, способные заставить окружающих находиться рядом с ним и заботиться о нем. Это - гуление, улыбка и ползание по направлению к взрослому. С точки зрения эволюции эти формы носят адаптивный характер, так как обеспечивают младенцу заботу, необходимую для выживания.

Основным результатом взаимодействия матери и младенца Дж.Боулби считает появление у младенца эмоциональной привязанности, заставляющей ребенка жаждать присутствия матери, ее ласки, особенно если он встревожен или испуган. В первые 6 мес . привязанности младенцев носят диффузный характер; после начинает явно проявляться привязанность к определенным людям, обычно первым объектом привязанности является мать .

Формирование такой привязанности жизненно необходимо для развития ребенка , . Она дает ему чувство безопасности, способствует развитию образа себя и социализации , . Выбор объекта, а также сила и качество привязанности во многом зависят от поведения родителей по отношению к ребенку , , .

В отечественной психологии изучение привязанностей ребенка к взрослому велось в рамках психологии общения, в русле концепции М.И.Лисиной. Избирательные привязанности ребенка к взрослому рассматривались как продукт общения, зависящий от его содержания , . В работе С.Ю.Мещеряковой изучалось развитие системы аффективно-личностных связей ребенка со взрослым на первом году жизни. Было показано, что эти связи возникают в первом полугодии жизни ребенка в ситуативно-личностном общении и являются основным психологическим новообразованием этого возраста . Другим важнейшим продуктом общения, также зависящим от характера, содержания общения является образ себя ребенка , .

Целью настоящего исследования было установление связи между привязанностью ребенка к матери и его образом себя. В качестве объекта исследования выступала пара мать - ребенок. В задачи исследования входили: изучение образа себя ребенка, типа его привязанности к матери, образа себя матери, ее представления о ребенке, а также оценка матерью своей привязанности к ребенку и его привязанности к ней.

Таким образом, в паре мать - ребенок изучались психологические характеристики обоих партнеров с целью выявления дополнительных (помимо содержания взаимодействия и общения) параметров, влияющих на развитие образа себя ребенка и его привязанности к матери.

В исследовании использовались четыре группы методик, направленных на изучение: 1) образа себя ребенка, 2) типа аффективной привязанности ребенка к матери, 3) образа себя матери, 4) представления матери о своем ребенке. Образ себя ребенка выявлялся с помощью регистрации поведения ребенка, находящегося перед зеркалом, в пяти различных ситуациях. В первой ситуации регистрировалось свободное поведение ребенка перед зеркалом, во второй - перед началом опыта на голову ребенка надевался цветной платочек с ярким рисунком, в третьей - блестящие бусы, в четвертой ситуации сзади к нему подходила мать, в пятой - позади ребенка над его плечом помещалась яркая незнакомая игрушка, отражавшаяся в зеркале. В зеркале отражались голова и туловище ребенка, голова и верхняя часть туловища матери. Продолжительность одного опыта составляла 3 мин.

Для оценки привязанности ребенка к матери была использована модифицированная методика М. Эйнсворт. В эксперименте изучалось поведение ребенка в непривычной ситуации, при разлуке с матерью, степень воздействия такой ситуации и то, насколько легко удавалось матери успокоить малыша после слабого стресса, как изменялась в этих условиях познавательная активность ребенка. Эксперимент состоял из семи трехминутных эпизодов, во время которых регистрировалось поведение ребенка: эмоциональные проявления, вокализации и действия (ориентировочно-исследовательские, игровые, инициативные).

В качестве привлекательной игрушки использовалась ярко раскрашенная маска клоуна, а в качестве пугающей - управляемая машина необычнойформы с выдвигающимися деталями, издающая при работе жужжание. Ключевыми являются эпизоды № 2, 3, 6 и 7 (табл. 1), когда мать оставляет ребенка с незнакомым взрослым, незнакомым взрослым и пугающей игрушкой, а затем возвращается. В качестве показателей привязанности ребенка к матери используется степень огорчения малыша после ухода матери и особенности поведения ребенка после ее возвращения.

Таблица 1

Эпизоды непривычной ситуации

Образ себя выявлялся у матери с помощью стандартизированного интервью, включающего вопросы, касающиеся общей и конкретной самооценки, материнской компетентности, удовлетворенности внешним обликом, степени идентификации с ребенком и близкими родственниками, переживанием сходства или отличия от других людей.

Представление матери о своем ребенке оценивалось по данным анкетирования. Анкета содержала вопросы, направленные на выявление представлений матери о способностях, возможностях своего ребенка, чертах личности, характере, достоинствах и недостатках. Кроме того, были получены данные об ее ориентации преимущественно на уход за ребенком или создание условий для развития его навыков, умений, личности, а также выявлены ценностные ориентации воспитания, проблемы и трудности во взаимоотношениях с ребенком, оценка матерью степени своей привязанности к ребенку и того, в какой степени сам ребенок привязан к ней и другим близким людям.

При экспериментальном изучении образа себя у ребенка в опытах с зеркальным отражением регистрировались различные психические проявления детей: характеристики взгляда (направление, длительность), эмоциональные проявления (количество, адресованность, длительность и интенсивность), вокализации (аналогичные показатели), а также поведение перед зеркалом (направленное на себя или на зеркало). Все количественные данные преобразовывались в условные единицы, полученные умножением количества на длительность и интенсивность, сложением произведений, вычислением среднего арифметического по всем пробам. Аналогично оценивались поведенческие проявления детей в опытах, направленных на изучение привязанности ребенка к матери.

Обработка данных стандартизированного интервью и анкетирования матерей производилась посредством начисления баллов по заранее разработанным шкалам с целью оценки показателей образа себя матери и показателей представления матери о своем ребенке. Это позволило использовать метод корреляционного анализа для установления парных корреляций между уровнем развития образа себя ребенка и уровнем развития образа себя матери, ее представлением о ребенке, оценкой своей привязанности к ребенку и оценкой его привязанности к себе.

В опытах принимали участие восемь пар (мать - ребенок) из полных семей, возраст детей составлял от 14 до 18 мес .

Суммарные количественные показатели образа себя ребенка, образа себя матери, представления матери о ребенке представлены в табл. 2.

Таблица 2

Суммарные показатели образа себя у ребенка, образа себя у матери, представления матери о ребенке

При анализе таблицы прежде все обращает на себя внимание разброс показателей образа себя ребенка от 121-125 баллов в верхнем пределе до 34- в нижнем, при минимальной выраженности образа себя в данной выборке. Разброс показателей образа себя матери и представления матери о своем ребенке выражен не так ярко, но и здесь максимальные величины более чем в 2 раза превышают минимальную выраженность показателей.

Качественный анализ поведения ребенка перед зеркалом в различных ситуациях свидетельствует о противоположных типах поведения для детей с высокими количественными показателями образа себя и низкими, минимальными показателями.

Дети с развитым образом себя удовольствием подолгу рассматривают себя в зеркале, часто улыбаются своему отражению, играют с ним, надевая и снимая платочек и бусы, красуются перед зеркалом.

Дети с несформированным образом себя, наоборот, не рассматривают себя в зеркале, бросая на свое отражение лишь короткие настороженные взгляды, улыбаются только в пробе, где в зеркале видно отражение матери и ребенка, причем более яркая улыбка адресована отражению матери. Дети этой группы быстро снимают с головы платочек, бросают его на пол или отдают матери, не примеряя снова и не подходя к зеркалу. Бусы оказываются для них привлекательными сами по себе, как интересный предмет, с которым они некоторое время играют, сняв с шеи, размахивая и постукивая, отходят от зеркала и больше к нему не возвращаются.

Качественный анализ образа себя у матери также выявляет два полюса, на одном из которых матери с невысокой общей самооценкой, осознающие себя не очень счастливыми, удачливыми, способными, хорошими матерями и хозяйками с оптимизмом смотрящими в будущее. Жизнь приносит им больше огорчений, чем радостей, и они готовы к худшему, полагаясь на случай и удачу. Матери с высокими показателями образа себя в целом имеют высокую общую самооценку, оценивая себя как счастливых, благополучных, довольных собой, своим материнством, своей родительской компетентностью. Они больше уверены в себе, с оптимизмом смотрят в будущее, стремятся планировать свою жизнь контролировать события, происходящие в ней.

Качественная картина представления матерей о своих детях также содержит два разных типа для высоких и низких количественных показателей. Высоким показателям соответствует ориентация на личностные качества ребенка, его достижения, особенно в социально-эмоциональной сфере, положительная оценка новых умений, способностей малыша. Матери этой группы говорят о том, что с ребенком становится все интереснее по мере того, как он растет и развивается. Они также задают много вопросов о том, как создать наилучшие условия для развития ребенка.

Наоборот, низким показателям материнского представления о ребенке соответствуют ориентация преимущественно на уход за ребенком, на первом месте в качестве позитивных изменений в развитии отмечают навыки, умения (пьет из чашки, умеет сам надеть трусики и т.д.), а не личностные качества (любознательный, интересуется книжками, хорошо играет и сочувствует мне, если я расстроена, и т.д.). Говоря о развитии ребенка, матери этой группы акцентируют внимание на возрастании трудностей во взаимодействиях с ребенком («лучше было, когда был маленький и целый день спал в коляске, а сейчас везде лезет, мешает делать дела»), отмечают больше негативные, чем позитивные изменения в его личности, характере («стал упрямый, настаивает на своем, кричит, требует»).

Данные об уровне развития образа себя у ребенка показали корреляционную зависимость как от уровня развития образа себя матери, так и от ее представления о ребенке. Соответствующие коэффициенты корреляции представлены в табл. 3.

Таблица 3

Показатели корреляционной связи образа себя у ребенка с образом себя у матери и представлением матери о ребенке для восьми пар мать - ребенок

Анализ табл. 3 показывает, что образ себя у ребенка зависит в наибольшей степени от представления матери о нем, а также и от образа себя у матери: чем выше образ себя у матери и ее представления о своем ребенке, тем выше показатели образа себя у ребенка.

Количественные показатели типа аффективной привязанности ребенка к матери представлены в табл. 4.

Таблица 4

Показатели аффективной привязанности ребенка к матери (в условных единицах) в эпизодах № 2, 3, 6, 7

Начнем с сопоставления поведения детей в эпизодах, когда мать уходит из комнаты и ребенок остается наедине с незнакомым взрослым (№ 2), а затем незнакомый взрослый уходит и в комнату возвращается мать (№ 3).

Анализ таблицы показывает, что в эпизоде № 3 по сравнению с эпизодом № 2 снижается активность детей первой, третьей и четвертой пар. При этом у первой и третьей пар высокие показатели положительных эмоциональных проявлений детей в эпизодах с незнакомым взрослым снижаются до нуля, когда он покидает комнату, а мать возвращается. Качественных анализ поведения детей показывает, что в присутствии матери pe6eнок начинает искать незнакомого взрослого: бежит к двери, зовет его, стучит по двери рукой.

Таким образом, дети первой группы в присутствии незнакомого взрослого ведут себя более активно и радостно, чем в присутствии матери. У всех остальных детей, наоборот, активность при возвращении матери выше, хотя и среди них можно выделить разные группы. Так, дети из шестой и седьмой пар (вторая группа) проявляют ярко выраженные отрицательные эмоции в присутствии незнакомого взрослого, а при возвращении матери - слабо выраженные положительные эмоции и невысокий уровень активности.

Качественный анализ поведения детей свидетельствует о том, что в присутствии незнакомого взрослого их активность полностью затормаживается, они громко плачут, призывая мать, а когда она возвращается, большую часть времени дети сидят, стоят, прижавшись к матери, забираются к ней на колени, пряча лицо. После уговоров дети начинают играть в предлагаемые матерью игрушки, слабо улыбаются, лепечут. Однако их ориентировочно-исследовательские, инициативные и игровые действия в присутствии матери не достигают даже среднего уровня (двух баллов).

В третью группу входят дети из второй, пятой и восьмой пар. Они существенно усиливают свою активность при возвращении матери и не проявляют отрицательных эмоций, оставаясь с незнакомым взрослым. У всех трех детей этой группы в присутствии матери усиливаются положительные эмоциональные проявления и показатели ориентировочно-исследовательских инициативных и игровых действий.

Качественный анализ показывает, что эти дети достаточно доброжелательно и активно ведут себя в присутствии незнакомого взрослого: улыбаются, инициируют его к общению, обследуют комнату, играют с предметами. Однако активность существенно увеличивается, когда в комнату возвращается мать: ребенок подходит к ней, инициирует ее к общению и игре, ярко улыбается и лепечет. Ребенок из восьмой пары в присутствии незнакомого взрослого проявляет минимальную активность, а при возвращении матери подбегает к ней, прижимается, забирается на руки, через некоторое время начинает совершать исследовательские и игровые действия, улыбается слабо, робко, стараясь держаться поближе к матери.

Перейдем к сопоставлению эпизодов № 6 и 7 эксперимента. Рассмотрим показатели поведения детей в ситуации, когда мать выходит из комнаты, оставляя ребенка с незнакомым взрослым и пугающей игрушкой (эпизод № 6), а затем возвращается, а незнакомый взрослый уходит (эпизод № 7). Из табл. 4 видно, что активность всех детей в эпизоде № 6 в присутствии незнакомого взрослого и пугающей игрушки существенно ниже (более чем в 2 раза) по сравнению с эпизодом № 7, где ребенок и пугающая игрушка находятся в присутствии матери, возвратившейся в комнату. В эпизоде № 6 в пугающей ситуации только один ребенок из второй пары проявляет положительные эмоции.

Дети из шестой и седьмой пар проявляют отрицательные эмоции (хныканье, громкий плач), а остальные - не выражают ярких эмоций, при общей тенденции проявлять настороженность, легкую степень тревожности. У детей первой, второй и третьей пар отмечается слабая активность, а все остальные дети демонстрируют «замирание», прекращая всякую деятельность, стоят на месте, не сводя взгляда с пугающей игрушки. В следующем эпизоде № 7, когда комнату покидает незнакомый взрослый и возвращается мать, активность детей возрастает, нарастает количество вокализаций, более чем в 2 раза - количество инициативных, ориентировочно-исследовательских и игровых действий, направленных на пугающую игрушку. Качественная картина поведения детей показывает, что в присутствии матери дети перестают бояться незнакомой игрушки с необычными свойствами и начинают активно исследовать ее, инициируя мать к изучению возможностей игрушки и совместной игре.

Только дети из седьмой и восьмой пар проявляют в присутствии матери отрицательные эмоции, продолжая хныкать, дети слабо инициируют мать к игре, неохотно исследуют пугающую игрушку, предпочитая держаться от нее подальше, забираются на руки к матери, не отпуская ее до конца эпизода.

Оценка привязанностей по методике М. Эйнсворт предполагает выявление трех основных групп детей. Дети, которые не очень сильно огорчались после ухода матери, тянулись к ней, когда она возвращалась, и легко успокаивались, получили название «надежно привязанные». Детей, которые не возражали против ухода матери и продолжали играть, не обращая особого внимания и на ее возвращение, определили как «индифферентных» и «ненадежно привязанных». И наконец, детей, которые очень сильно огорчались после ухода матери, а когда она возвращалась, цеплялись за нее, но сразу же отталкивали, назвали «аффективными» и «ненадежно привязанными». В соответствии с данной классификацией ближе всего к индифферентным и ненадежно привязанным детям при сравнении эпизодов № 2 и 3, дети из первой группы (первой, третьей и четвертой пар). Отметим, что поведение этих детей не полностью совпадает с моделью М. Эйнсворт, так как дети более активно и более радостно ведут себя в присутствии незнакомого взрослого по сравнению с матерью. Однако при сопоставлении эпизодов № 6 и 7, когда в ситуации присутствует пугающая игрушка, дети этой группы активнее обследуют ее, играют в присутствии матери, а не постороннего взрослого, хотя у них не наблюдается близкий контакт с матерью в эпизоде № 7, когда она возвращается в комнату. Дети ограничиваются инициативными действиями, приглашая мать к игре, привлекая ее внимание к пугающей игрушке.

К аффективным и ненадежно привязанным, по классификации М.Эйнсворт, можно отнести детей из второй группы (шестой и седьмой пар), хотя таких проявлений, как отталкивание матери после ее возвращения, у них не отмечалось. При сопоставлении эпизодов № 6 и 7 к детям этой группы можно присоединить и ребенка из восьмой пары, которого не удается успокоить после возвращения матери.

К надежно привязанным ближе всего дети из второй и пятой пар, которые устойчиво повышают свою активность и проявляют больше положительных эмоций в присутствии матери в эпизодах, как № 3, так и № 7.

При выявлении образа себя у матери и ее представления о ребенке дополнительно изучалась оценка матерью своей привязанности к ребенку и его привязанности к ней (по трехбалльной шкале). Эти оценки сопоставлялись с показателями образа себя ребенка (табл. 5, 6) и типом его привязанности к матери.

Таблица 5

Показатели образа себя у ребенка, типа его привязанности к матери, оценки матерью своей привязанности к ребенку и его привязанности к ней

Теория привязанности Боулби (Bowlby, 1975) описывает развитие и дифференциацию эмоций в их социальной функции; с другой стороны, она объясняет, как нужно рассматривать аффективную привязанность между взрослыми, исходя из развитого в детстве эмоционального репертуара. Это развитие обычно подразделяют на три следующие друг за другом фазы, во время которых происходит обучение привязанности, поисковому поведению и репродуктивному поведению.Для последнего решающими являются такие эмоции, как влечение, страсть, а также забота и толерантность, как это представлено в табл. 41.2.1.
Основной тезис этой концепции заключается в том, что близкие отношения в этой третьей взрослой фазе возникают ненарушенно и способны развиваться только в том случае, если в первой фазе была установлена доверительная привязанность, а во второй фазе было развито поисковое поведение. Если же этого не произошло, то индивид не уверен в своем поведении привязанности, причем Боулби различает в зависимости от вида нарушения развития тревожную привязанность, навязчивое стремление к независимости, чрезмерную заботливость и эмоциональную изолированность. Такие паттерны поведения вырабатываются в особенности у дополняющих друг друга партнеров. Это приводит к концепции негласного соглашения (коллюзии)Вилли (Willi, 1975). Она утверждает, что партнеры выбирают друг друга на основе подходящих друг другу эмоциональных профилей, которые позитивно воздействуют прежде всего на взаимообмен (см. выше раздел о диагностике) - каждый из партнеров что-то дает другому и что-то от него берет, но которые, однако, могут в перспективе сделать отношения конфликтными. В благоприятном случае возникает некоторый вид дополнительности потребностей, а в случае конфликта ожидания одного или обоих партнеров могут быть чрезмерными.
В качестве примера рассмотрим супружескую систему, в которой один из партнеров обладает депрессивным складом личности (Feldmann, 1976). Например, его партнер может выступать в роли оказывающего помощь, которая будет только подкреплять у него чувство беспомощности. Партнер с депрессией будет пытаться обесценить эту помощь за счет пассивно-агрессивного поведения, которое, естественно, вызовет критику оказывающего помощь партнера, что негативно повлияет на неустойчивое чувство самоценности партнера с депрессией и вызовет новые просьбы о помощи с его стороны. Похожий случай с женщиной, страдающей агорафобией, описывает Хафнер (Hafner, 1977). Рядом с ней был муж, кажущийся незаменимым в своей роли защитника, за которым она чувствовала себя как «за каменной стеной». Однако таким своим поведением он только поддерживал тревожность жены и не давал ей проявить инициативу, в то время как она ограничивалась тем, что оказывала влияние, пользуясь своей симптоматикой. В обоих этих примерах отношений обращает на себя внимание наличие замкнутой причинно-следственной связи между способами поведения обоих партнеров.
Часто проводились эмпирические исследования выбора партнера по принципу дополнения и чаще всего с отрицательным результатом. Простая дополнительность, такая как доминантность/субмиссивность, вряд ли существует. Правда, возникает вопрос, не идет ли при этом речь о структурах потребностей, доступных для их выявления с помощью опросников вследствие их бессознательности, и не является ли такая дополнительность в определенных фазах жизни более эффективной, чем в других. Так, Керкхоф и Дэвис постулировали (Kerkhoff amp; Davis, 1962), что в начале отношений играют роль, скорее, одинаковые интересы и одинаковое социальное происхождение и что дополняющие друг друга потребности становятся значимыми позднее. Однако если принять в расчет все возрастные периоды, то обнаруживаются только слабые взаимосвязи. Множество типологий отношений из клинической казуистики, имеющих взаимодополняющий характер, было проанализировано Рейтером (Reiter, 1983). Однако мы здесь не можем на них останавливаться.